Почему волонтерам лучше ходить группой? Опыт Даниловцев

Когда наше волонтерство только началось, я и мои друзья договорились, что посещать больницу будем группой. Про сто сама идея понравилась — ходить группой. И вот через несколько лет мы поняли, что такая форма — самая надежная. И еще через несколько лет мы осмелились начать убеждать в этом окружающих.

Вот, предположим, я стою напротив большой аудитории людей. Конечно, волнуюсь. И вот я могу начать что- то о себе рассказывать, чтобы завоевать ее расположение и доверие. Кто-то в этом нуждается, кто-то нет, кому-то станет скучно, еще один начнет злиться: «А мы здесь не хуже!». Мы начнем, может быть, конкурировать друг с другом. А может, наоборот, завяжется яркий, активный разговор. Но потом, когда мы с вами выйдем из аудитории, то зададимся вопросом: «А о чем мы говорили все это время? Что здесь происходило?» И поймем, что, похоже, ничего не происходило. Просто каждый загорелся, мы все пошумели и разошлись.

Есть еще один вариант: предварительно узнать, кто именно пришел меня послушать, и постараться из всех присутствующих создать одного человека. Такой собирательный образ. И тогда я уже начну выстраивать какие-то общие фразы в надежде каждого как-то зацепить. Чтобы каждый из вас почувствовал, что эти слова обращены и к нему тоже. Это уже будет лучше. Но мы — не пообщаемся.

Если же речь идет о том, чтобы мне обратиться к каждому по имени и спросить: «Откуда вы и как вы сегодня себя чувствуете? О чем вам интересно поговорить?» — это невозможно. Людей-то передо  мной-много… А я один.

Поэтому мы с вами должны отойти от этого ощущения «сцены и зала» и прийти к формату «круглого стола», к общей доверительной беседе. Один пришедший всегда будет вести себя директивно. И здорово, если это аниматор, или ведущий классного мастер-класса, или человек, которого попросили занять детей на улице во время благотворительной ярмарки. Но если просто пришел один человек, то, скорее всего, он, чтобы облегчить свою задачу, начнет искать себе союзников.  И,  соответственно, найдутся люди, которые ему мешают. И тогда получится, что мы с вами, придя в некое заведение, начали воспроизводить модель мира, который отверг этих  людей, поместив их в эти заведения. А этого надо бы постараться избежать.

Есть ли плюсы в том, чтобы ходить не группой, а по одному? Очевидно, есть. Можно ходить чаще. Можно встать на позицию: «Ну хоть кто-то пусть туда ходит, все равно, в какой день». Вы точно будете  знать, что ваши силы и ресурсы не уйдут в песок: что вы не будете вкладываться в волонтерскую  группу, а исключительно в подопечных.

Это все здорово. Но регулярно, стабильно и долговременно, к сожалению, это работать не будет.

Есть еще один важный момент. У нас был замечательный тренинг, мы разделили людей на две части. И одни люди прошли в комнату готовить мероприятие, которое они должны были провести второй половине участников. А вторую группу в это время мы заняли очень интересным вопросом, и люди сидели в кругу и общались. И в какой-то момент внезапно и нагрянула первая половина, чтобы провести свое мероприятие. И они такие:

«Здравствуйте! Мы волонтеры, мы к вам пришли!». А я как раз был в том кругу, в котором обсуждали интересную тему. И я сам так возмутился. Вот мы сидим в кружочке, у нас пошел разговор, и вдруг — припёрлись. И вроде как мы должны все бросить… Что это вообще такое происходит? Полнейшее неуважение, на самом деле, проявляют эти ворвавшиеся в мое пространство люди.

И совсем другое дело, если есть четкий день, четкое время. Если люди будут знать, что к ним придут волонтеры и что-то будет происходить, чтобы они могли приготовиться. Это будет выглядеть совсем по-другому. И волонтерам это будет тоже удобно, потому что им не надо будет преодолевать ощущение какого-то негатива, огорчения, может быть, негодования со стороны подопечных. Его просто не будет. Наоборот, вас будут ждать возле лифта или, зайдя на территорию, вы будете видеть, что ребята стоят у окна и уже вам машут рукой.

Еще группа несет в себе очень мощное сообщение для подопечного. Энергия этого сообщения вообще перебивает ход мыслей нашего подопечного! Мы несем с собой смысл, несем свои ценности. Мы ищем, каким образом, через что сегодня это воплотится в нашем общении.

В каком-то смысле группа взрывает атмосферу заведения, в которое мы приходим. Потому что в этот момент начинаются другие правила, другие традиции, и, главное, подопечные видят, как люди в группе общаются друг с другом.

Это тоже очень важно. Они видят, как по-разному можно реагировать, когда что-то не  получилось.  Как люди друг друга поддерживают, каким образом выражают свое недовольство. Это для них тоже школа. Потому что каждый человек, с которым что-то  не то происходит, и он оказался в больнице или приюте, считает, что он «какой-то не такой». И ищет: «Покажите мне «таких»! Покажите мне «нормальных»! Чтобы у меня была точка отсчета: какие они?» И когда перед ним целая группа, он понимает — нет этой точки. Многие такие же!

А есть ли минусы в том, чтобы ходить группой? О да, их много. Первый минус — мы постоянно вкладываемся в наших волонтеров. Мы тратим на них кучу времени, при том, что они могут завтра решить, что больше ходить не будут. Мы постоянно находимся в состоянии текучки. И мы следим за группой, как она меняется, как меняются  наши  подопечные,  мы перестраиваем нашу  миссию, и человек в группе становится таким подопечным для координатора.

Потому что координатор группы уже не занимается подопечными в учреждении. Для него подопечный — это волонтер, которого надо встретить, ввести в группу, помочь ему стать волонтером, помочь ему вырасти на этом месте и помочь без чувства вины оставить свое волонтерство. Потому что волонтерство  —  это  период  жизни. И очень  многие  люди  не  могут  уйти  из  него,  особенно если это было связано с каким-то духовным опытом.

«Ну что же — вот я теперь стану плохим христианином?» И с человеком надо очень сильно поработать, чтобы он действительно созидательно для себя и своей души оставил волонтерство, когда этот путь будет пройден.

Если, вообще, посмотреть на организацию бескорыстного служения, то очень интересный пример есть в Евангелии. Вот Христос посылает апостолов на проповедь. Очень интересно, что посылает он их по двое. Это чрезвычайно важно — они идут группой. И он им говорит, о чем позаботиться, куда пойти, что сказать, они снабжены инструкцией. У них есть уверенность, что Тот, Кто их послал,  кто их организовал, отвечает за это. И если они будут поступать так, как им сказано, то всё будет в порядке. Потом очень интересно, что они по двое возвращаются к нему. А когда мы возвращались с наших волонтерских посещений много лет назад, то сначала, конечно, все звонили Юре Белановскому. Групп было мало, и все было нормально. Сейчас у нас более 20 групп, и, конечно, Юра сошел бы с ума. Поэтому теперь у нас есть супервизоры, старшие на отряде: у каждого есть по несколько координаторов, которые, возвращаясь с посещения, звонят и рассказывают, как у них там что было.

И это очень важно, потому что как раз многие говорят: «Вернулись с посещения, помолитесь и принесите это Богу, этого достаточно». Этого недостаточно. Потому что это как раз тот момент, когда можно замерзшим, усталым вернуться с рыбалки, а уже горит костер на берегу, уже готов ужин, и тебя ждет живой человек, который о тебе позаботился и который хочет с тобой пообщаться о том: «А как вы вообще сейчас ловили рыбу?».

Возвращаясь к апостолам: Господь говорит: «Пойдите отдохните». Это очень важно и волонтеру, и координатору — отдохнуть. Дальше происходит очень интересная вещь: их настигает народ, подопечные. И Господь берёт народ на себя и отпускает своих волонтеров-апостолов отдыхать. После этого он также отпускает народ и идет сам побыть в уединении. Вот это удивительная модель, когда каждый заботится и о себе, и о других. И вот если один человек решился в одиночку быть таким в поле воином, то это, конечно, совершенно точно не получится.

Если говорить еще о том, что привносит группа и что она может делать, это тоже очень интересно, потому что они в учреждениях совершенно разные. Группа может быть такой разноцветной палитрой, когда каждый человек ценен именно тем, что совершенно не похож на другого. Есть волонтеры активные, есть те, которые хотят действовать потихонечку. И каждый подопечный найдет своего. Предположим, ребенку только что сделали укол, и он заплакал. Один волонтер говорит: «Ой солнышко, больно тебе, иди пожалею». Другой, наоборот: «Ну ты что, не мужик? Хорош плакать!» И ребенок уже, в принципе знает, что Маша говорит так, а Саша говорит так. Он думает: «Не, к Саше не пойду, хочу, чтобы пожалели, пойду к Маше». В группе даже могут быть люди разных мнений, разной реакции на те или иные вещи. И это вот богатство, эта симфония позволит совершиться очень хорошему процессу.

А если мы делаем мастер-классы, мы уже команда единомышленников в каком-то смысле. Люди сейчас часто общаются только в сетях, где есть обратная связь. А есть такие, которые не ждут какой-то реакции там и не выкладывают на своей странице, например, свой мастер-класс в сеть. Но тогда он не получит одобрения: «Молодцы! Здорово сделано! Смотрите, как у девочки загорелись глаза». И тогда, скорее всего, этот человек проведет два-три мастер-класса, и на этом у него все закончится. Поэтому даже если волонтеры ходят делать мастер- классы по одному, так важно, чтобы они потом где-то собирались и обсуждали, как все произошло.

Андрей Мещеринов — координатор по сопровождению волонтеров Добровольческого движения «Даниловцы»