Кто поможет волонтеру? О пользе Школы социального волонтерства

Переводчик и независимый журналист Ирина Сисейкина рассказала в блоге ШВТ на сайте Эхо Москвы о том, почему посещать детдома может не каждый, о Школе социального волонтерства, организованной «Даниловцами»,  и о том, почему стоит помогать тем, кто помогает.

В детском доме я была единственный раз в жизни. Помню, как дети выбежали гурьбой нам навстречу – нет, они не  выглядели несчастными. Они были хорошо одеты, вполне упитаны и опрятны. Но  двадцать пар детских глаз сканировали каждого входящего, и к каждому эти малыши поочередно обращались с единственным вопросом: «Ты – мама?». Даже к мужчинам.

Мы вывели малышей на прогулку. Моей подопечной оказалась трехлетняя девочка Рая – белокурый ангел, неугомонная и  смешливая, как и все маленькие девочки. «А ты еще придешь? А ты мама? А ты меня заберешь? А ты еще придешь?» — поминутно спрашивала она. Я не помню, что я ей пообещала. Я больше не пришла. Это было двадцать лет назад. Надеюсь, Рая меня не ждала. Надеюсь, она счастлива.

Тогда я не знала, как отвечать на вопрос «Ты – мама?», как, уходя, отрывать от себя виснущих и ноющих малышей – и надо ли обещать им вернуться, если они так настойчиво об этом просят. Тогда я не знала, что волонтерство – это не  развлечение, а дело, которое требует осознания и обучения. Тогда не было Школы социального волонтерства, где бы мне ответили на эти вопросы.

Школа социального волонтерства  — это образовательный проект движения «Даниловцы». Его цель – не только привлечь добровольцев, но и дать им  соответствующую подготовку. В число подопечных «Даниловцев» входят самые разные категории людей: дети из интернатов и приютов, малыши с нарушением развития, страдающие различными заболеваниями, люди с ограниченными возможностями, престарелые, бездомные, заключенные. Общение с этими группами людей требует определенных навыков. И для волонтеров – потенциальных и действующих — предусмотрен плавный вход в дело помощи людям: собеседования, обучающие тренинги, группы психологической поддержки, мастер-классы.

— Школа обобщает наш семилетний опыт, помогает избежать типичных ошибок в отношениях с учреждениями и их сотрудниками, с подопечными, с другими благотворительными организациями. У нас работают и привлеченные специалисты – игровые терапевты, музыканты, фотографы, эксперты по фандрайзингу, по работе со СМИ, — говорит один из координаторов проекта Светлана Блинова, психолог. — Люди идут в волонтеры, чтобы делиться. Но  у всех есть и свои потребности, которые могут реализоваться в добровольческой деятельности, и их важно понимать. Функции школы – принять волонтера, помочь определиться с направлением работы и оказать всестороннюю поддержку.

На первом собеседовании новичков встречает куратор Алена Характерова. Ее задача – поговорить о целях и мотивации, расспросить об ожиданиях, предупредить о  возможных трудностях и разочарованиях. Представления о волонтерстве у всех разные: одни предвкушают непрерывный праздник, другие готовятся к рабскому труду, третьи боятся неопределенности. Случается, что в благотворительность буквально сбегают, чтобы забыть о собственных проблемах. Однако, по опыту «Даниловцев», людям, недавно перенесшим травму или утрату, самим нужна помощь специалиста. Новичкам также рекомендуют выбирать удобные локации. Желательно, чтобы, к примеру, интернат или больница находились недалеко от места работы, учебы, жительства. Могут и отказать без объяснения причин, хотя такое случается очень редко.

После собеседований новичка постепенно вводят в курс дела, прикрепляя его к опытному волонтеру или к координатору. Светлана Блинова координирует группу, работающую в доме-интернате № 24. Для начала она предлагает совершить ознакомительный визит в учреждение – это помогает понять, готов ли человек к подобной работе.

— В первую встречу, — говорит Светлана, — важно быть наблюдательным и честным с самим собой. Подопечные дома-интерната – дети с умственной отсталостью. И внешностью, и поведением они отличаются от обычных школьников – к этому надо быть готовым заранее. А еще дети-сироты отчаянно нуждаются в личном, эмоциональном общении – так что волонтеров буквально разрывают на части. Бывает, что люди не могут этого вынести – и мы направляем их в другие группы.

Иногда новичок забывает про себя и межличностные границы, пытается посвятить подопечному всю свою жизнь. Такие отношения деструктивны — у подопечного могут исказиться представления об отношениях с людьми, появляются обиды и необоснованные ожидания. Волонтеров предупреждают, что нужно вести себя последовательно – и  стараться не давать никаких обещаний. Еще одна трудность волонтерской работы – выгорание. Порой человеку кажется, что его не оценили, его замысел не реализовался. Для этого школой предусмотрены меры профилактики и помощи в восстановлении.

Готовят ли новичков к долгосрочной, постоянной работе? Я спрашиваю об этом, снова вспоминая девочку Раю.

— Это очень деликатный вопрос, — отвечает Светлана. — На то есть свободная воля каждого. Жизнь дарит нам встречи. И любая встреча с подопечным – самоценна. Зачем перечеркивать и  обесценивать этот опыт? Конечно, мы приветствуем постоянных волонтеров – но это в лучшем случае четверть из тех, кто присылает заявки. Так что единичные встречи – тоже важны. Потому что важна и ценна человеческая личность. Порой встреча может перевернуть жизнь. 

Я не знаю, что значила наша встреча для девочки Раи. Мало ли было в ее жизни таких разовых волонтеров? Думаю, она меня быстро забыла. А я ее – нет. Я пронесла это воспоминание через двадцать лет – чтобы теперь, после посещения Школы социального волонтерства, признаться себе, что посещение детских домов для меня – невыносимо. Это пытка. Теперь я могу честно сказать об этом — и мне за это не стыдно.

Но я знаю, что волонтерство – это гораздо больше, чем посещение подопечных. Я знаю, что могу помочь тем, кто помогает. Я могу поддержать Школу, чтобы другие люди, которым в радость такая работа, шли и помогали – за меня и от лица меня.

Школе необходимы средства – от 110 тысяч рублей в месяц. Мой вклад небольшой – 300 рублей в  месяц. Столько  стоит чашка латте в московском заведении. Но «Даниловцы» — а я им верю – знают, что вклад каждого человека, каким бы маленьким он ни был, – ценен и важен.